Выйдя за ворота КПП, Илья подпрыгнул: целые сутки свободы!
– Что хочешь прямо сейчас, в первую очередь?
– Пирожок. Помыться. Переодеться в гражданку.
– Потом бар, бухло, дискотеки, девчонки и выспаться? Угадал?
– Вот-вот, там, в казарме мы именно так думали, дембеля даже «точки», где дешевле назвали.
– Ну и?
– Облом, однозначно. Вот у всех, кто сегодня в увольнительном, ни фига этого не случится.
– Жесткого наставления командиров испугались? Или что?
– Месяц прошел, знаешь, как скучаем по дому. А тут родители, столько всего расскажут, накормят.
Какой дурак это на бар с бухлом поменяет? Смотри, у меня всего сутки «гражданки», я в другой части страны, никогда на Урале не был. Вот все брошу и пойду накачиваться пивом, а завтра с бодуна рвану в казарму? И это – свобода? Я что вспомню про это увольнительное? Паршивое пойло за барной стойкой? На моей отвальной все разговаривали и пили только виски. Сам посуди, мне что, в Архангельске пива было мало, чтоб пойти в армию, приехать на Урал и в первое увольнительное накачаться пермским? В чем прикол?
– Убедил. Что тогда?
– Посмотреть Пермь. Сходить к «Хромой лошади», слишком много об этом говорят по телевизору.
Попробовать настоящие уральские пельмени. Это же легенда. Зайти в приличный ресторан, вкусно поесть. Я – повар, интересно, чем отличаются кухни пермских и архангельских ресторанов. Мороженое – в кафешке, кофе – в кофейне. И обязательно новый фильм в 3D. На гражданке не пропускал ни одной громкой кинопремьеры.
Намеченный план Илья выполнил. Фильм в кинотеатре из пяти залов закончился уже далеко за уральскую полночь.
– Ну, как впечатление от первой увольнительной и Перми?
– Роскошный город. Очень просторный, дома стоят свободно, большие зеленые парки, скверы.
После пермской архитектуры ощущаешь, что здесь над внешним видом города работали настоящие архитекторы. По сравнению с ними наши, архангельские, какието пэтэушники с мешком с игрушками «Лего». Занятно показана история в центре города. Род ногами зеленая лента, которая ведет по историческим памятникам. Любопытно описаны особенности старых зданий, запоминается на раз. Например. Роскошное здание сельхоз академии построил купец, который был жмотом.
И печку соорудил из… надгробных плит! Както собрал гостей, в печи испекли огромный пирог и на нем отпечатались крест и данные с надгробья. Гости в ужасе разбежались, а прижимистого купца хватил инфаркт. Представляешь? Обязательно расскажу ребятам в казарме. В ресторанах тут интересно, весело, много разнообразной не ресторанной музыки, чего в Архангельске не встретишь.
Но в «Боброфф» на Северной Двине кормят вкуснее. В Архангельске много старых «деревяшек», но таких живописных бараков, как в Перми нет. Их тут надо сохранить. Хотя жуть конкретная. Здесь своя «Чумбаровка». В отличии от нашей, ее древние деревянные дома не обиты «сайдингом» и потому выглядят живыми. А вот красивых девушек у нас больше. А еще в Перми окраина выглядит современнее, чем центр и вовсе не такой заброшенной, как в нашем городе Маймакса или Левый берег. В общем, здесь красиво, но хочется в Архангельск.
– А местное пиво?
– Не пробовал, некогда. Да и настоящих уральских пельменей тоже не нашел. То, что выдают за них в ресторанах и даже фирменной пермской пельменной, так себе, на «троечку».
P.S. Каюсь, грешен, все-таки решил не ограничиться разговором. Известно же: слова не всегда совпадают с делом. Тем более присяга, первое увольнение – как не отметить праздник-то? И поставил в холодильник гостиничного номера Ильи… бутылку 15‑градусного итальянского «Cinzano Bianco». Когда Илья уже вернулся в казармы части, в фойе отеля меня догнала растерянная горничная. В руках она держала так и не початую бутылку.
– Что с этим делать-то?
– Ну, если хотите, считайте «чаевыми» или благодарностью от рядового Российской армии.
– Вот солдаты пошли, дорогущее вино не пьют. Прежде хлестали, что ни попадя. А еще говорят современная молодежь плохая. Кто их теперь поймет, что им надо.
Да уж, нынешние ребята себе на уме. Если первый день увольнения, не нарушая устава и распоряжений командиров части, Илья провел в гражданской одежде, то во второй решительно переоделся в военную форму.
– Уже привык, сейчас мне так удобнее. Не хочу отвыкать, впереди еще одиннадцать месяцев…